1В истории человечества есть личности, при упоминании имени которых начинаешь испытывать благоговейный трепет. К ним в первую очередь относится русский мыслитель и писатель Лев Николаевич Толстой, которому в сентябре исполнилось бы 185 лет.
Лев Николаевич Толстой – один из величайших художников мировой литературы. Его гениальность – в необычайной широте охвата жизненных явлений, в глубине проникновения в процессы, совершавшиеся в русской действительности, в непревзойденном мастерстве психолога-реалиста. Толстой, может быть, как никто сочетал в себе силу могучего творческого дарования с необычайно высокими моральными требованиями к себе, к своей личности художника-творца.
В нем наиболее явственно воплотились драгоценные черты русской литературы, традиции искусства, в котором эстетика неотделима от этики, искусства, утверждавшего служение человечеству, народу как норму, как идеал личного поведения. Как это сейчас забыто!
Почти на самом пороге своей литературной деятельности Толстой говорил: «Предмет сочинения должен быть высокий».
А в пору своего духовного кризиса Толстой писал: «Мыслитель и художник никогда не будут спокойно сидеть на олимпийских высотах, как мы привыкли воображать; мыслитель и художник должны страдать вместе с людьми для того, чтобы найти спасение или утешение. Кроме того, он страдает еще потому, что он всегда, вечно в тревоге и волнении: он мог решить и сказать то, что дало бы благо людям, избавило бы их от страдания, дало бы утешение, а он не так сказал, не так изобразил, как надо; он вовсе не решил и не сказал, а завтра, может, будет поздно – он умрет. И потому страдание и самоотвержение всегда будет уделом мыслителя и художника… Гладких, жуирующих и самодовольных мыслителей и художников не бывает». А в наше время полно таких самодовольных, гладких и холодных к бедам народа и при этом называющих себя художниками. Чтобы сказал сейчас Лев Николаевич?
Еще в юности Толстой верил, что «все сочинения, чтобы быть хорошими, должны… выпеться из души сочинителя», а позже неоднократно повторял, что художник должен писать лишь о том, что сам страстно любит, чему верит и о чем не может не писать. В старости он говорил, что «писать надо только тогда, когда каждый раз, что обмакиваешь перо, оставляешь в чернильнице кусок мяса».
Для него творчество было средством познания жизни и людей и одновременно средством самопознания, способом до конца разобраться в тех вопросах, которые волновали его как художника и мыслителя, кровно заинтересованного во всем том, что выдвигалось живой, подчас весьма сложной современностью. Творчество никогда не было для Толстого самоцелью, утверждает литературовед Н. Гудзий, а лишь наиболее надежным способом постижения истины, проникновения в суть окружающего мира. Это прекрасно выражено в его письме к Н.Н. Страхову по поводу романа «Анна Каренина»: «Если же бы я хотел сказать словами все то, что имел в виду выразить романом, – писал он, – то я должен бы был написать роман тот самый, который я написал, – сначала…».
—***—
Путь Толстого-писателя – это путь непрерывных исканий, душевных тревог, глубоких раздумий, творческих переработок, казалось бы, уже завершенных произведений, путь художника, страстно желающего во всем, говоря словами Ленина, «дойти до корня».
Этим стремлением с наибольшей ясностью выразить мысль, побуждавшую его к творчеству, можно объяснить не имеющий аналогов в мировой литературе особенно сложный процесс творчества Толстого. Начиная со своего литературного дебюта повести «Детство» и кончая написанным уже в глубокой старости «Хаджи-Муратом», Толстой шел к воплощению своего замысла через груды вариантов, неоднократные возвращения к написанному. Он перечеркивал, переделывал, перерабатывал то, что другому, менее взыскательному, художнику могло казаться уже вполне завершенным творением.
От писателя, от служителя искусства Толстой требовал безусловной искренности и правдивости. Страстность Толстого в обличении общественной несправедливости, искренность в постановке самых животрепещущих вопросов современности отмечал, В.И. Ленин. «Матерый человечище» – называл он Толстого и всячески поддерживал его мировое значение, известность как мыслителя и проповедника объяснял мировым значением русской революции 1905–1907 годов. Ленин утверждал, что только писатель, чуткий к гулу «народного моря», всего себя отдавший служению своему народу, может считаться подлинно великим, чье наследие будет жить в веках.
Великие художественные творения Толстого – вершина русского классического реализма. Неутомимыми поисками жизненной правды, глубочайшим проникновением в тайны духовной жизни человека, силой художественного мастерства Толстой поднял реалистическое искусство на небывалую высоту. Его творчество, по мнению многих выдающихся деятелей пера и мысли ХIХ и ХХ веков, представляет шаг вперед в художественном развитии всего человечества.
Толстой не знал усыпляющей лени в своей мыслительной работе. Его несравненное писательское трудолюбие сказывалось, пожалуй, не только и не столько в том, что он без устали переделывал и отделывал написанное им, сколько в том, что он находился в усиленном умственном напряжении, которое пронизы
вает его многочисленные дневники и записные книжки. «Вы не можете себе представить, – жаловался Толстой Фету, – как мне трудна эта предварительная работа глубокой пахоты того поля, на котором я принужден сеять. Обдумать и передумать всё, что может случиться со всеми будущими людьми предстоящего сочинения, очень большого, и обдумать мильоны возможных сочетаний для того, чтобы выбрать из них 1/1000000, ужасно трудно. И этим я занят».
Вот эта глубокая пахота поля, на котором вырастали богатые литературные всходы, работа, укреплявшая и обострявшая художественную наблюдательность Толстого, и была первопричиной той силы, самобытности и новизны его реалистического мастерства, которые сразу же были поняты и оценены его современниками.
Редко чьи творческие дебюты сопровождались таким успехом и таким общим признанием, как первые литературные творения Толстого. Его выступления в печати с повестями «Детство», «Отрочество», «Военные рассказы» вызвали восторженные отзывы писателей и критиков и поставили имя Толстого в один ряд с крупнейшими именами современной ему русской литературы, с именами И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, А.Н. Островского. Николай Алексеевич Некрасов открыл ему дорогу в литературу, напечатав в «Современнике» «Детство», а затем еще ряд произведений. Он сразу же почувствовал в начинающем писателе большое художественное дарование, спустя всего три года после того, как Толстой вступил на литературный путь.
Восторженно отозвался о первых произведениях Толстого и предрек ему большое будущее Иван Сергеевич Тургенев.
Однако никто так горячо не приветствовал только еще начинающего свою писательскую жизнь автора, не напутствовал его с такой душевной щедростью, как это сделал в отношении Толстого его сверстник, вождь русской революционной демократии Н.Г. Чернышевский. В написанном Толстым за четыре года он увидел «прекрасную надежду» для русской литературы и предсказал, что все это еще «только залоги того, что совершит он впоследствии», но и эти залоги «богаты и прекрасны».
—***—
Толстой (по Ленину) был зеркалом русской крестьянской буржуазной революции и отразил не только сильные, но и слабые ее стороны. По словам Ленина, Толстой «сумел поставить в своих работах столько великих вопросов, сумел подняться до такой художественной силы, что его произведения заняли одно из первых мест в мировой художественной литературе».
Собственный писательский опыт Толстого подсказал ему те требования, которые он предъявлял художнику слова. По его глубочайшему убеждению, художник должен быть учителем жизни, надежным советчиком в исканиях истины. Потому-то для Толстого искусство было не забавой, не прихотью эстета или экспериментаторством декадента, а насущной потребностью, необходимой духовной пищей. Отсюда та повышенная взыскательность, с которой он относился к художественному творчеству вообще и еще больше к своему собственному. От художника слова Толстой требовал, чтобы он страстно любил свой предмет и добивался совершенства своего мастерства, воплощая содержание создаваемых им произведений в новые художественные формы.
«Писать надо только тогда, – говорил он, – когда чувствуешь в себе совершенно новое важное содержание, ясное для себя, но непонятное людям, и когда потребность выразить это содержание не дает покоя». Ему принадлежит и другая мысль: «Я думаю, что каждый большой художник должен создавать и свои формы. Если содержание художественных произведений может быть бесконечно разнообразно, то также – и их форма». Но форма, по его мнению, должна органически вытекать из содержания и подчиняться ему.
Вся многообразная творческая деятельность Толстого была подчинена желанию всеми доступными искусству средствами вторгнуться в жизнь и помочь людям найти ответ на самые существенные вопросы, какие, по его мнению, выдвигала перед ними жизнь.
—***—
После выхода романа «Война и мир» имя Толстого приобрело мировую известность. Выдающиеся писатели мира восторженно встретили творение нового, еще незнакомого им русского писателя. «Это перворазрядная вещь! Какой художник и какой психолог! – взволнованно писал Флобер в письме к Тургеневу, – у меня были возгласы восхищения во время чтения… Да, это сильно, очень сильно!». Золя и Франс выступают со статьями о Толстом, Ромен Роллан завязывает переписку с ним, и начало его писательского пути проходит под серьезным духовным воздействием Льва Толстого.
С произведениями Толстого Роллан познакомился в 80-х годах ХIХ века и позже вспоминал: «В несколько месяцев, в несколько недель перед нашими глазами раскрылось творчество одной великой жизни, в которой отражался целый народ, даже целый новый мир… Это были как бы врата, раскрытые в безбрежную вселенную, великое разоблачение жизни. Никогда еще подобный голос не раздавался в Европе» (выделено мной. – Ю.С.). Уже будучи зрелым художником, Ромен Роллан говорил, что «Война и мир», «Анна Каренина», «Смерть Ивана Ильича» были для него дороже всех великих произведений французской литературы.
Один из крупнейших немецких писателей Томас Манн, имея в виду Толстого, писал: «Мощь его повествовательного искусства ни с чем не сравнима; каждое соприкосновение с ним …вливает в талант, обладающий восприимчивостью, потоки силы, бодрости, первозданной свежести. Подобно тому
, как он сам, Антей, при каждом прикосновении к матери-земле обретал в себе крепость изумительного художника, так и для нас его могуче-безыскусственное творчество – это сама земля, сама природа, появляющаяся в новом обличье; перечитывать его… значит спасаться от соблазнов манерности и болезненной игры, возвращаться к потокам естественности и здоровья, находить их в самом себе» (выделено мной. – Ю.С.).
Широкую популярность имя Толстого приобрело в Англии и Америке. Еще в 1880-х годах в Англии произведения Толстого пропагандировал известный критик Мэтью Арнольд. В начале ХХ столетия Эйльмер Моод дал образцовые переводы произведений Толстого на английский язык и написал двухтомную его биографию. Такие выдающиеся английские художники слова, как Томас Гарди, Бернард Шоу, Голсуорси, испытали влияние творчества Толстого. Голсуорси говорил, что если бы нужно было назвать величайший роман в мире, то он назвал бы «Войну и мир».
Творческая манера Толстого несомненно оказала влияние на Голсуорси, создавшего «Сагу о Форсайтах». Бернард Шоу признавался, что на его драматургию заметное воздействие оказала «Власть тьмы». Толстой как автор «Смерти Ивана Ильича» и «Крейцеровой сонаты», по словам американского писателя Теодора Драйзера, произвел на него потрясающее впечатление. Отзвуки толстовских тем встречаются и у другого американского писателя – Хемингуэя.
Изучение наследия Толстого сыграло значительную роль в судьбах польских писателей – Пруса, Жеромского, чешских – Ирасека, Пуймановой, болгарских – Вазова, Стоянова.
Большую популярность приобрел Толстой и в странах Востока. О нем и о его произведениях восторженно отзывались китайские писатели Лу Синь, Го Можо, Мао Дунь. Высоко ценили его в Японии, где особой популярностью пользовался роман «Воскресение». В Индии с интересом были встречены религиозно-философские сочинения Толстого, которые во многом были созвучны выдающемуся общественному деятелю Индии М. Ганди. И во многих других странах Азии и Африки имя Толстого было окружено исключительной любовью и уважением.
Всем этим далеко не исчерпывается все то, что можно было бы сказать о влиянии Толстого на культуру различных стран мира.
—***—
Общеизвестно, какое огромное воздействие оказал Толстой-художник на развитие русской литературы. Оно обнаруживается в творчестве Гаршина, Чехова, Куприна, Бунина и многих других русских писателей. Выдающийся классик украинской литературы Иван Франко называл Толстого одним из своих учителей. Владимир Васильевич Стасов боготворил Толстого и называл его не иначе, как Львом Великим. Влияние художественного метода Толстого можно увидеть также и в ряде произведений уже самих ставших классиками советских писателей – Фадеева, Шолохова, Федина, Сергеева-Ценского и многих других.
Если в царской России произведения Толстого были все-таки доступны в основном слою русской интеллигенции, то в советский период упрочению и расширению популярности Толстого на родине и во всем мире способствовала грандиозная программа издания его сочинений. Не считая вышедших миллионными тиражами отдельных произведений Толстого, за десятилетия советской власти выпущено несколько собраний его сочинений, рассчитанных на широкий круг читателей. Не имело подобных в Советском Союзе уникальное полное собрание сочинений Льва Николаевича в 90 томах.
Благодаря этим изданиям (причем огромными тиражами!) вся богатейшая сокровищница творчества великого художника стала доступна читательской аудитории всего мира. Художественные произведения, из которых большинство тщательно проверено по рукописям, освобождено от ошибок и искажений, вкравшихся и во время их переписки и во время печатания; варианты и черновые наброски; шедевры, задуманные, но оставшиеся незавершенными; взволнованные статьи, обличающие «людоедский строй» собственнического общества, и статьи, нередко проникнутые противоречиями ищущей мысли великого правдоискателя, – все это стало неотъемлемой частью нашей культуры, нашей духовной жизни. И почти вся эта гигантская работа была сделана трудом многих и многих ученых, литературоведов и писателей России и СССР.
—***—
Необходимо особо отметить огромное эпистолярное наследие Толстого. В течение своей жизни Толстой написал около 10000 писем. Его корреспондентами были почти все выдающиеся русские писатели: Тургенев и Фет, Некрасов и Григорович, Чернышевский и Герцен, Эртель и Куприн, Короленко и Горький, Андреев и Бунин, Салтыков-Щедрин и Лесков, многие художники Запада, такие, как Ромен Роллан и Бернард Шоу. К нему обращались со своими горестями, обидами, недоуменными вопросами тысячи обездоленных и оскорбленных, представителей того великого «народного моря», с которым Толстой был связан крепкими и тесными узами в течение всей своей долгой жизни. Он был яростным противником крепостничества, частной собственности, особенно на землю, видя в них источник многих и многих мук жизни русского человека. И это его роднило с простыми людьми труда. С теми людьми, кто строил, кормил, одевал и обувал Россию.
Особое место в жизни Толстого занимали взаимоотношения с церковью. Будучи верующим человеком, свято чтившим заповеди Иисуса Христа, писатель обвинял святых отцов в отходе от заповедей Христа, в их молчании или покровительстве несправедливостей и злодеяний царского режима.
Начиная
с юности и до последнего дня, иногда с перерывами, Лев Николаевич вел дневник. В нем можно найти его суждения о литературе и искусстве, о прочитанных книгах, философские размышления, записи о фактах и событиях личной жизни и жизни близких ему людей, о своих душевных переживаниях, отклики на политическую и общественную злободневность. Дневниковые записи позволяют проникнуть в глубины интенсивнейшей духовной жизни того, кого Горький называл «самым сложным человеком ХIХ века».
—***—
Творческое наследие Льва Николаевича Толстого по своей значимости для развития цивилизации и мировой культуры можно смело поставить в один ряд с наследием Ломоносова, Пушкина, Лермонтова, Даргомыжского, Глинки, Попова, Менделеева, Пирогова, Павлова, Циолковского, Горького, Шолохова и других великих сынов России. Всю жизнь он шел по тропе поиска Истины, Добра и Красоты. Потому-то благодарные потомки до сих пор чтут могучее имя русского гения Льва Толстого.
Юрий СИДОРОВ, профессор, доктор технических наук, Санкт-Петербург
