21Госдума приняла в пятницу в первом чтении закон, запрещающий использование нецензурных выражений в литературе, кино, теле- и радиопередачах и на массовых мероприятиях. Увы, под его действие подпадут многие раскрученные с помощью госорганов и СМИ авторы книжных «шедевров». В том числе и автор так называемого тотального диктанта Дина Рубина из Израиля.
На прошлой неделе в редакцию газеты поступило заявление секретариата правления Союза писателей России по поводу тотального диктанта «волшебницы русского слова» Дины Рубиной. Идея добровольного диктанта родилась в студенческом клубе гуманитарного факультета Новосибирского ГОСУДАРСТВЕННОГО университета, но для первого диктанта весной 2004 года выбрали все-таки Льва Толстого. А потом пошло. Для привлечения большего количества участников «Глум-клуб» (согласитесь, странное, даже кощунственное название для российских гуманитариев!) стали выбираться иные фигуры: в 2009 году читать текст пригласили певца и перформансиста Псоя Короленко, который сочиняет «песни с матерком»; в 2010 году автором текста стал Борис Стругацкий, а в 2011-м участникам продиктовал свое эссе Дмитрий Быков. И вот дошло до приезда в Новосибирск Рубиной. К тому же акцию захотели сделать всероссийской! Потому и родилось заявление писателей России: «Язык – это душа народа».
Секретариат правления Союза писателей России считает, что абсолютно правильно поступили в Ульяновской области, где заменили текст израильской писательницы Дины Рубиной на текст писателя Василия Пескова о жизни и творчестве великого русского художника Аркадия Пластова: «Причиной замены текста диктанта стало то, что писательница Дина Рубина широко использует в своих произведениях ненормативную лексику и, по сути дела пропагандируя ее творчество среди студенческой молодежи, организаторы диктанта тем самым ненормативную лексику утверждают как норму». «Я отношусь к мату как литератор, – сообщила в СМИ Дина Рубина. – Если табуированная лексика нужна в контексте, если она нужна характеру, то она нужна странице. Это слова русского языка, это определенный слой. И тут ничего не поделаешь. Если это перенасыщено, то это вредно и для страницы. Но если это эмоционально сильное слово, если это эмоциональный удар, который помогает подчеркнуть те или иные черты характера? Иной раз мне говорят: „Ну что же вы прям как Губерман“, или „А еще женщина…“» Дина Ильинична даже привела примеры того, где никак не обойтись без крепкого словца: «Представьте себе боцмана, который велел отдраить палубу. Палуба не отдраена. Что он говорит команде?» Но в России есть великолепная маринистика – от Новикова-Прибоя и Сергеева-Ценского до Валентина Пикуля, прекрасно обходящаяся без табуированной лексики.
В СМИ особый акцент, – говорится в заявлении писателей, – делается на том, что Дина Рубина является гражданкой Израиля. Не думаем, что это обстоятельство следует принимать во внимание при оценке ее творчества. Однако полагаем, что высокоталантливые россияне – татарские и башкирские, якутские и карельские писатели… не взялись бы за текст русского «тотального диктанта» в стране, где еще плодотворно работают такие величайшие носители русского языка, как Валентин Распутин, Виктор Лихоносов, Владимир Личутин, Пётр Краснов, Алексей Иванов и многие другие. Да и сама Дина Рубина вряд ли решилась бы учить культуре иврита в своем родном Израиле».
В своем заявлении писатели поддерживают ульяновскую инициативу ежегодно проводить массовый диктант по русскому языку в день рождения Пушкина, а накануне диктанта проводить неделю русского языка. По местным радио- и телеканалам могли бы с участием писателей пройти тематические передачи о русском языке, прозвучать произведения лучших современных поэтов и прозаиков, а в библиотеках могут состояться литературные встречи... Со своей стороны Союз писателей России готов оказать помощь всем, кто прилагает усилия по сбережению родного русского языка и кому дорога наша родная речь».
Да, вот в такие акции и надо вкладывать средства из 2,5 миллиарда рублей, которые, как сказал президент Владимир Путин, выделены на поддержку русского языка. Правда, каким структурам и как будет осуществляться программа, не уточнил. Но можно догадаться, судя по реакции на это заявление «держателей трона». Ярче всего она обозначилась в «Новой газете». Испытанный прием применила в нем опытная полемистка Латынина-старшая: она начала считать процент крови, уточнять место рождения и происхождение. «Посмотрим на русскую литературу под этим углом зрения! – восклицает она. – Кто годится для диктанта? Может, Николай Михайлович Карамзин, великий историк и реформатор русского языка? Упростил синтаксис, ввел новые слова, например, «промышленность», «человечность», «общественность». Но являются ли эти слова корневыми? Карамзин-то ведь не из корневой России, и вообще, Карамзин – это искаженное Кара-мурза, из татар он. Может, Василий Андреевич Жуковский, воспитатель наследника, именно ему было доверено обучать русскому языку императрицу Александру Фёдоровну? Но снова генетика подкачала: мать-то Жуковского была турчанка. Пушкин – известно кто. Не из корневой России: предок из Африки, эфиоп вроде. Да еще сам поэт – кощунник и матерщинник. Лермонтов – тоже некорневой: какой-то там шотландец Лермонт в предки затесался. И с русским языком у него проблемы… А уж сколько этих самых неприличных слов в его ранних стихах…»
И кровь измерила – «взяла на анализ», и количество скабрезностей в ранних стихах да письмах помянула. Будто это у великих патриотов России главное, словно нет классического корпуса великого наследия. Словно нет ответа Даля, кто он по национальности: «Я говорю и думаю по-русски!» Скажет о себе Рубина вслух, как Даль, как Карамзин и Пушкин, что она русская, не добавляя для точности «писательница»? Эх, Латынина, вздохну я как человек с немецкой и французской кровью, потому что мой прадед – Теодор Борм – был пленным 1812 года.
Пугалки и пассажи Дмитрия Быкова даже комментировать скучно: «Тотальный диктант выявил роковую трещину. Местное начальство не хочет, чтобы население проверяло свою грамотность по текстам недостаточно патриотичных авторов. Очевидно, что новосибирские организаторы тотального диктанта будут и впредь выбирать тексты не по губернаторскому, а по собственному разумению». Вот уже и «недостаточный патриотизм» приплел, но ведь об этом ни в Ульяновске, ни в заявлении ни словечка не было! Он поучает на пустом месте: «Невозможно объяснить членам Союза писателей России, что национальная принадлежность писателя не имеет отношения к качеству его текстов; вся их система ценностей построена на том, что важны только изначальные данности: национальность, пол, возраст, язык. Любить надо своих, то есть ту прозу, которая написана здесь». И это говорится о заявлении, где перечислены с особым пиететом «глубокоуважаемые и талантливейшие наши русскоязычные казахские писатели Олжас Сулейменов и Роллан Сейсенбаев, молдаванин Ион Друце, грузин Гурам Панджикидзе». Снова передергивание, какое-то политиканство. Но даже на эту пропагандистскую истерику умные читатели газеты достойно ответили. Цитирую.
Артемий Беспальчиков: «Книжки надо читать ,господа, а не устраивать скандал на ровном месте». А то вот Дима Быков договорился, что национальных писателей не бывает. Слава богу, он хоть русский язык знает, хоть и по диктанту Рубиной.
Бенцион Гольдман: «Новая», двойные стандарты? Почему когда гражданин Израиля заседает в совете федерастов, это вызывает возмущение в вас, а когда гражданка Израиля проводит тест на знание русского языка, вам это кажется нормальным? Мне это кажется диким. Так же, как диким кажется, когда Латынина, говоря о русских ученых, называет еврейские фамилии. Надо не стесняться и называть вещи СВОИМИ именами».
Вот и я на правах нечистокровного русского хочу ответить по существу. Как ни обвиняют усиленно русских в антисемитизме, но ведь это именно русские читатели плачут над судьбой Тевье-молочника, обмирают от скрипки Ойстраха, с обожанием цитируют стихи Пастернака, не думая о национальности автора. А вот в творчестве писателей, подобных Рубиной, живет непонятная высокомерность, а то и ненависть к представителям другой культуры (кстати, это сквозит и в цитировании Быковым и Латыниной отрывков самобытной прозы Владимира Личутина).
Мне не свойственен так называемый квасной патриотизм. Например, с юности, с первого прочтения «Дон Кихота» я люблю испанскую литературу, хотя не знаю испанского языка. Но в переводах я чувствую романтизм испанского восприятия жизни. Увидел на прилавке книгу Дины Рубинной «Последний кабан из лесов Понтеведра» и сразу понял: это навеяно Испанией. Не ошибся, но какой злой и ядовитый ветер долетел от Апеннин до Израиля! Прочитал и поразился, как воспринимает все красивые народные традиции – от фламенко до боя быков на арене – типичная героиня романа Дины Рубинной. Писательница устами своей циничной героини Таисьи признается, что не была в Испании, зато там живали и бывали другие персонажи. «Она танцует фламенко, подумаешь! – говорила Таисья. – Фанданго- (и мат в рифму). В прошлом году мы были со Шварцем в Испании, поверь – это всё дутые мифы, красивые легенды. Точно, как здесь у нас. Взять эту корриду... Сколько о ней написано, Боже! Ну, были мы со Шварцем на корриде. Противно вспомнить. Ничего героического. Забой быков – и всё. Мой дядя Фима сорок лет работал на Бакинском мясокомбинате в забойном цехе, и никто не считал его тореадором…»
Сплошь идет какой-то кабацкий сленг.
Я мог бы целыми страницами цитировать писания и высказывания Рубиной без всякой последовательности и комментариев. Они выявляют комплекс раздвоенности и бифуркации, буквально раздирающий автора через страницу и, честно говоря, мучат читателя, особенно того, который давно решил для себя, к какой стране, культуре и религии он принадлежит. Может быть, раздвоенного еврея всё это и вдохновляет, но при чем тут мы? Зачем это навязывать всей России, да еще через тотальный диктант в том числе?
Вообще невозможно понять нашу политику: то Госдума берется защищать религиозные чувства, и на самом верху поддержали уроки православия и других религий в школе, то для диктанта с чьего-то влиятельного соизволения выбирается текст Рубиной. Вот ее героиня встречает на Земле обетованной, в долине, самого Христа: «Я заметалась, признаться. Не ожидала. Хотя – если не здесь, то где же? Самое естественное для такой встречи место, подумала я злорадно (какое характерное словечко! – А.Б.) А что, не на метро же «Теплый стан». Какое мне дело, сказала я себе смятенно, я иду себе мимо, меня не касаются все эти идолы чужих религий». Как вам этот пассаж на родной земле Иисуса? А вот для мусульманина Христос не «идол чужой религии», а пророк Иса. «И все-таки мучительно, до сердцебиения захотелось с ним заговорить – вот оно, воспитание российской культурой». В чем «вот оно»: в болтливости, в стремлении лезть в душу другому, даже Христу? И что такое «российская культура»? Ну, русская или советская – понятно. Опять туман и раздерганность, местечковый базар в библейской долине.
Кстати, из всей «российской культуры» Рубина лучше всего усвоила матерок, ругательные обращения, фразеологизмы бомжей. Особо блещет этим ее любимая героиня Таисья, к которой она преисполнена нескрываемой симпатией: «Вот увидишь, он отсосет! Он отсосет у дохлого бедуина! Он приползет ко мне просить место уборщика в Матнасе. Всё, конец пришел моему ангельскому терпению. Лопнула (…), пропали деньги». Согласен с теми критиками, кто утверждает, что мат, грязные ругательства в литературе затвердили как раз еврейские писатели. Они со своим менталитетом и перевернули представления о неподцензурной лексике, что и сказано в заявлении русских писателей. Так вот любимым словцом и хотят накрыть всю культуру России.
В четверг не сходящий с экрана Ургант поведал, что свыше 32 000 человек писали тотальный диктант (опять же навязали неточное, но идеологизированное словцо), но только 400 экзаменуемых выдержали испытание на отлично. Больше всего, мол, (ха-ха) ошибок делали в слове коммунизм. Думаю, это очередная хохма-ложь, но как раз если все излюбленные табуированные словечки Рубиной современники пишут без ошибок, ни о какой культуре говорить не приходится!
Бледный текст ее назывался «Евангелие от интернета». Зачем тащить сюда это святое название? Тем более что небезызвестный телеведущий выпустил даже книжку с кощунственным названием «Евангелие от Соловьёва». Но Рубина ни христианских, ни массмедийных тонкостей не признает. К крошечному тексту дано 19 ссылок, как толковать интонационно, вариативно тот или иной знак препинания. Что за дикость? Думаю, что задушевный, ясный текст лауреата Ленинской премии Василия Пескова, написавшего о выдающемся сыне Симбирской земли художнике Пластове, – и выразительней, и полезней для писавших диктант в Ульяновской области. Ведь гимн интернету, да еще с оправданием отмирания книги, и без гостьи из Израиля у нас каждый день поют. Но, повторяю, сам агрессивный факт важнее и показательнее лингвистических тонкостей и банальностей! Депутат Станислав Говорухин предложил запечатывать книги, содержащие ненормативную лексику, в целлофан (полиэтилен) и вкладывать предупреждение. Согласитесь, это сильно: автор национального диктанта Рубина распечатывает свою книгу и дарит организаторам пропагандистского действа!
* * *
Тот, кто по дурной инерции (а такие отклики на заявление писателей уже появились в рунете!) испуганно причислит подобные раздумья к антисемитским рассуждениям, только подтвердит парадоксальные на первый взгляд строчки соплеменницы Рубинной – яркой, истинно современной русской поэтессы Юнны Мориц: «До полной стабильности – самая малость…»
С воцарением массовой, глобалистской культуры мы вступили в такой мир, где правят (в США, в Израиле, в России, меньше – как раз в Испании) вот такие напористые таисьи и дины. Потому-то, убежден, надо говорить правду. И хорошо, что есть люди, которые готовы препятствовать наглому наступлению.
Александр БОБРОВ
