25 марта исполняется 60 лет со дня смерти И.В. Сталина. Кажется, пора бы ужe поставить все точки над «i», четко, убедительно и грамотно оценить его деятельность, отметить высоты, достигнутые страной под его руководством, указать на допущенные им промахи, ошибки и просчеты, а детализацию плюсов и минусов оставить ученым для академических дискуссий.
Многие предполагали, что эта далеко не простая тема уйдет из наших споров и размышлений вместе с уходом из жизни современников Сталина. Как осчастливленных им, так и жестоко, и часто несправедливо, им наказанных. Но ничего подобного. Споры не только не утихают, но усиливаются, особенно сегодня, накануне годовщины. В них вовлечены поколения людей, родившихся не просто после отречения от Сталина его «верных учеников и соратников», но и после отказа чуть ли не двадцати миллионов членов его партии от ее идеалов. Десятки раз изученные и твердо установленные факты вновь и вновь обсуждаются и пересказываются на разный лад. Причем не только людьми не очень грамотными, но и учеными, писателями, публицистами. Почему?
Сталин правил страной примерно столько же времени, сколько и император Александр II – четверть века. Но через 60 лет после убийства царя, в марте 1941 года, едва ли кто-нибудь, кроме специалистов, волновался и спорил по поводу его роли в истории, его достоинств и недостатков, его реформ, жизни и смерти. Царь как царь, история его долгого царствования изложена в учебниках, знать ее полезно. Но бить себя в грудь и кричать: «Слава царю-освободителю, царю-реформатору, царю, прогнавшему османов с Балкан!» или «Будь проклят создатель условий для невиданных доселе коррупции, нигилизма, терроризма – палач, заливший кровью польское восстание»? Любители «клубнички» могут со вкусом обсуждать детали личной жизни его величества с его морганатическими браками и многочисленным потомством, а ценители архитектуры знают, что сказать о храме Спаса-на-Крови в Петербурге. Но раскалывать общество, отказываться от убеждений, расставаться с друзьями и наживать врагов из-за Александра Николаевича Романова? Извините…
А Иосиф Виссарионович Сталин? Считается, что непрекращающиеся споры о нем раскалывают общество, делают невозможной его консолидацию, ссорят бывших друзей, вызывают тревогу о будущем России.
* * *
И как-то мало говорят о главной причине этих споров, суть которой ярко проявилась в недавнем «Поединке» профессора А. Архангельского против писателя А. Проханова (точнее, В. Соловьева и А. Архангельского против А. Проханова). Спор был объявлен как спор о названии известного всему миру города и приурочен к 70-летию величайшего сражения в истории человечества – Сталинградской битвы. Быть городу Царицыном – по названию небольшой речки? Оставаться Волгоградом – по имени главной русской реки? Вновь стать Сталинградом – по сражению, определившему судьбы народов всего мира? Но в ходе передачи стало ясно, что вовсе не переименование является главной темой. Главная, по крайней мере внешне, – Сталин. О нем спорили, нередко переходя за рамки не только академической корректности, но и обыкновенной интеллигентности.
Тон был задан ведущим, сказавшим: «о давно умершем и развенчанном вожде». Первое утверждение – истина: действительно прошло более полувека. А вот в истинности второго уверены далеко не все. И точно так же едва ли все согласятся с категорическим утверждением профессора о том, что нечего обсуждать имя «человека, у которого руки по локоть в крови». Нет, надо обсуждать. Хотя бы потому, что этот человек четверть века руководил страной, которая в годы его правления стала сверхдержавой.
В ходе действа – его как-то неловко называть диспутом или даже поединком – я не услышал ни одного серьезного нового аргумента ни справа, ни слева. Снова споры о числе репрессированных, но без научного анализа причин репрессий. Снова – хотя и чуть осторожнее, чем это ныне принято – о надрывавших силу народа коллективизации и индустриализации, но без обсуждения влияния этих процессов на ход и итоги войны, без указания хоть какой-нибудь альтернативы этим жестким мерам. Снова игра с оценкой потерь фронта и тыла, но без обсуждения возможности победы «малой кровью» в войне с противником, поставившим целью полное уничтожение народов СССР. Надоело, скучновато.
Но когда после второго раунда выступавший в роли третейского судьи директор Архива Российской Федерации профессор С.В. Мироненко повторил рассказ Н. Хрущёва о прострации, в которую на даче в Кунцеве впал Сталин ранним утром 22 июня 1941 года, программа стала для меня совсем уж не интересной. Не люблю споров, в которых аргументами служит ложь.
Разумеется, Сергей Владимирович знает, что Никита Сергеевич одним из первых назвал Сталина мудрым, зорким, энергичным продолжателем дела Ленина, другом, отцом и вождем всех народов Советского Союза. А через 20 лет в известном докладе он отказал Сталину в этих эпитетах, забыв коснуться собственной роли в организации репрессий в Москве и на Украине. Не верю людям, так легко меняющим любовь, убеждения и пристрастия! Впрочем, не верю не только одному Хрущёву. Многие в ответственных документах когда-то писали и о согласии с программой и уставом Коммунистической партии, и даже о преданности делу партии Ленина–Сталина и социалистической Родине, а ныне стали ярыми антикоммунистами. Видимо, карьеру надо было делать и тогда, и сейчас. Куда денешься…
Естественно, профессор не может знать деталей, например того, что по распоряжению Хрущёва был расстрелян мой дядя Виктор, друг и соратник Никиты по работе на Украине и в Москве. Но зачем Мироненко сослался на хрущевскую байку? Разве он не знает, что в тетради записи лиц, принятых генсеком в роковую ночь с 21 на 22 июня 1941 года, записано более 40 посещений? Сталин принял в своем кремлевском кабинете Молотова, Ворошилова, Тимошенко, Жукова, Будённого, Берию, Маленкова, Кузнецова, Микояна, Шапошникова и других. Принял не для обмена приветствиями, а для обсуждения сложной ситуации, многие военные и члены Политбюро ЦК ВКП(б) провели в кабинете не минуты, а часы – решалась судьба страны! Об этом написано в 15-м томе сочинений И.В. Сталина. Факт этот нашел отражение и в публицистике, и в художественной литературе. Или это выдумка сталинистов, или такая форма прострации?
Вовсе не собираюсь писать об этой телепередаче и ее участниках. Нельзя всерьез обсуждать процесс, до начала которого судья дает отрицательную оценку обвиняемому, прокурор сообщает, что у обвиняемого «руки по локоть в крови», эксперт опирается на слухи, а защитник пытается сослаться на нечто сакральное – высшие силы, мировое зло и тому подобное. Хотя, конечно, Проханов прав, утверждая, что «на протяжении 20, а может быть, и 40 лет имя Сталина выкорчевывалось из сознания народа, забрасывалось мусором» и что «народ лишен идеологии».
При таком раскладе казалось, что исход телешоу предрешен. Но тех, кто симпатизировал Проханову, в интернет-голосовании оказалось почти в три раза больше, чем сторонников позиции Архангельского. И ссылка Александра Николаевича на то, что «старшее поколение можно понять, – обижены», ничего не объясняет. Ведь нас осталось очень и очень мало, да и о наших обидах говорить не всегда следует, у большинства фронтовиков пенсии превышают зарплаты учителей. «За Сталина» голосуют люди не только преклонного возраста. Это было и 8 февраля нынешнего года, и несколько лет назад в программе «Имя России», и в других рейтингах. Конечно, доверять нынешним рейтингам, как и вообще современной статистике, не стоит, но некоторые тенденции они отражают. В данном случае очевидно – Соловьеву, Архангельскому, Мироненко, прочим официальным «властителям дум» народ не доверяет, а защитников Сталина поддерживает. Почему? С этого вопроса начаты мои заметки, с этого вопроса начал передачу и В. Соловьев. Правда, телеведущий даже и не пытается дать на него ответ, лишь намекая на тупость и отсталость масс. Я же попытаюсь ответить, конечно, не претендуя на окончательную истину.
* * *
Как речь в «Поединке» идет не о топонимике, не о закреплении на географической карте места, где фашизму начали рыть могилу, а миру – возможность счастья и свободы, так и в разговорах о Сталине речь, в конце концов, идет вовсе не о нем. Репрессии? Победа в войне? Дефицит? Прорыв в ядерную энергетику и космос? Очереди? Ликвидация безграмотности? Политическая и идеологическая зашоренность общества? Потрясающий расцвет культуры, гениальные фильмы, блестящая литература, яркая музыка? Железный занавес? Колоссальный авторитет сверхдержавы? Да, обо всем этом говорят, но говорят как о производных от чего-то иного, более важного.
Об этом важном как раз и идет спор, хотя далеко не все называют вещи своими именами.
Есть бесспорный факт. Мы создали общество, на знамени которого написано «От каждого – по его способностям, каждому – по его труду!». Иначе говоря, работай, трудись по своим способностям, и тебя оценят. Академик, космонавт, шахтер-стахановец, воин-герой получают немало всякого рода благ. Рядовой трудящийся – поменьше. Бездельник, тунеядец, лентяй – совсем мало. Всегда ли эта дифференциация была справедливой, не было ли обмана, ошибок, обид, нарушений? Конечно были, но они противоречили общественному сознанию, убеждениям, идеологии, да и национальным традициям нашего народа. И совершенно независимо от имен руководителей наше общество и государство назывались и были социалистическими.
Есть и второй, увы, тоже бесспорный факт. В начале 90-х годов прошлого века общество социализма удалось разрушить. У нового общества нет ни знамени, ни идеологии, ни лозунга. А если попытаться представить их себе, то на этом знамени (какого оно цвета?) придется написать: «Богатство, нажитое любым путем! Каждому – столько, сколько сумеет урвать от каждого, кому ничего не досталось!». Удачная спекуляция, приватизационные проделки, взятки, обман ближнего, прямое воровство – и ты наверху, ты олигарх, министр, начальник департамента (имена можете поставить сами). А если ты трудишься в поле, в забое, у станка, у доски в школьном классе или в аудитории вуза, у операционного стола, или с автоматом в руках стоишь на защите Родины, – то тебе не очень повезло, терпи, подвернется случай – не упусти!
Люди, изрядно замордованные современными СМИ, пропагандой, бытом, условиями труда, не очень признаются даже себе, что первое общество – общество социализма, им гораздо ближе и дороже, чем второе, имя которого сначала произносилось как-то приглушенно, как нечто неприличное, а теперь звучит уже почти восторженно – капитализм! С первым, естественно, связано немало имен, начиная от крупнейших мыслителей прошлого и до их более поздних последователей, среди которых Сталин был одним из самых ярких. Если же задуматься о нынешнем обществе и нашей нынешней элите, то как-то не получается не только с «крупнейшими» и «яркими», но даже с достойными, уважаемыми и просто заслуженными. Хуже того, про некоторых так и хочется сказать: тюрьма по тебе плачет. И спор идет вовсе не об именах, личностях, переименованиях. Люди спорят о том, где и как мы жили, где и как живем, где будем жить, если вообще не погибнем.
Вот вам и «почему»! У нас очень неплохой народ, он, голосуя за Сталина, думает не о нем, не о репрессиях, трудностях, трагедиях, не о личном горе. Он думает об обществе, в муках построенном старшим поколением, – обществе, преданном нашими врагами. Он думает об обществе, которое было и которое непременно будет, ибо это не просто вековая мечта человечества, но и научное предвидение. И когда наш народ проснется, когда будет восстановлена справедливость, тогда споры о Сталине действительно перейдут в категорию академических.
Но может случиться и так, что процесс построения социализма, начавшийся и прерванный в России, продолжится в иных местах; и лет через пятьдесят француз, англичанин, итальянец, бельгиец, стоя на площади, бульваре или на улице, носящих имя Сталинграда, с горечью скажет: «Опять эти США и Россия отстают от всего мира. В США рабство ликвидировали лишь в 1863 г., предварительно залив страну кровью. В России крепостное право отменили только в 1861-м, проиграв из-за отсталости Крымскую войну. Теперь в наших странах, как и во всем мире, – социализм, а эти всё еще плетутся в хвосте цивилизации, цепляются за капитализм, за эксплуатацию человека человеком. Действительно, Сталина на них нет!»
Лев ПИЧУРИН
г. Томск
