3С самого утра 8 мая, в предпраздничный выходной, здание Госдумы обнесли ограждениями, оцепили отрядами полиции. На ритуал по утверждению премьер-министра ждали Медведева с Путиным. По думским коридорам фланировали группы VIP-телохранителей в штатском и не только.
Первым на Охотный Ряд прибыл Д. Медведев. Ему предстояло встретиться с фракциями КПРФ и «СправРоссия». А на 15.00 намечено специальное заседание. Но началось оно на 12 минут позже. Путин привык уже опаздывать. Трехкратный президент вышел к трибуне, чтобы сказать, почему Медведев должен возглавить правительство. «…Это не подтасовка или какая-то политическая игра… Это решение мною принято давно…» – пояснил Путин. Потом – похвалил кандидата: «Опытный политик, нацелен на преобразования, развитие, искренне любит свою Родину». Такие слова можно сказать о многих гражданах. Есть ли у Медведева особые достоинства, не прозвучало из уст Путина. Удивило его откровение о том, что модернизация, о которой столько лет толковали во всех аудиториях, остается всего лишь «задачей», «поставленной Дмитрием Анатольевичем, чтобы увлечь общество». Воплотилась «задача» только в «ярких живых проектах». До практики руки у Медведева не дошли. Теперь ему предстоит проявить себя в роли председателя правительства.
Медведев поблагодарил Путина за доверие. «Благодаря полноценному взаимодействию…многое удалось», – считает экс-президент. Излагая программу деятельности в должности премьер-министра, Медведев заверил думцев, что продолжит прежнюю стратегию: будет снижать долю государственной собственности, сверхдоходы от сырьевого экспорта, как при Кудрине, – направлять в Резервный фонд и много конструктивно общаться с думскими фракциями. Прозвучали также обещания Медведева отменить 94-й закон («О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд»), позволивший «умыкнуть» из бюджета страны около триллиона рублей; «сохранить положительную динамику по ключевым направлениям социально-экономического развития»; поработать над формированием «модели управления, которая сможет адаптироваться к новым вызовам…». Когда прекратит существование жульнический закон, какие направления Медведев считает «ключевыми», и за сколько лет он собирается совершить «адаптацию», осталось неизвестным.
Вернули тандем к реальности депутатские вопросы и выступления от фракций. «Почему бы из 20 трлн руб., предназначенных на перевооружение армии, не направить на создание отечественной элементной базы, чтобы оснастить электронику своим программным оборудованием?» – спросил Анатолий Локоть (КПРФ).
«То, что мы унизительно бегаем, спрашиваем у некоторых иностранных поставщиков, чтобы нам поставили элементную базу, в том числе для очень чувствительных технологий, нас не украшает», – согласился Медведев. Но «наши образцы неконкурентоспособны по себестоимости», хотя «не хуже в интеллектуальном плане». Пусть эти производства «избавятся от неэффективных участков производств», посоветовал Медведев. Но как избавиться от высоких тарифов? Они – причина неэффективности. К ним еще следует добавить налоги и откаты. К сожалению, от этой кабалы российское производство никто избавлять не собирается. Высоким чиновникам предпочтительнее «унизительно», но, очевидно, не без определенной выгоды «бегать за иностранными поставщиками», наплевав на без-
опасность государства.
опасность государства.
А как с повышением оплаты труда россиянам с учетом квалификации и трудозатрат? Много сказано о росте ВВП. Но заработки, отмечали депутаты, в среднем в три раза ниже, чем в странах «большой двадцатки». «Тема серьезная», – сказал Медведев, – будем совершенствовать МРОТ», а это, как известно депутатам, не гарантирует существенного роста оплаты труда в РФ в обозримом будущем.
«Как правительство будет решать пенсионные проблемы? В пользу финансовых посредников, которые наживаются на накопительной части пенсий, или в пользу граждан, отменив неоправданный отъем денег у работников? В пользу пенсионеров – или в пользу монетарных теоретиков, требующих повышения пенсионного возраста? В пользу справедливости, требующей восстановления в трудовом стаже периодов учебы, или в пользу экономии средств на человеческом здоровье?»
Медведев был уклончив: «Мы вполне способны принимать решения, которые не обидят наших граждан и не разбалансируют пенсионную систему до такой степени, чтобы нам пришлось принимать радикальные шаги». Неужели экс-президент забыл, что все пенсионные преобразования последних лет нанесли и обиды, и ущерб, и горькие разочарования народу? Это слом системы ответственности поколений, после чего пенсия снизилась до 20% от заработка, затем – монетизация льгот, уравнивание пенсий без учета стажа, отмена северного коэффициента для дальневосточников, введение формулы начисления пенсий с занижением ее величины. А чего стоит деление пенсионной выплаты на базовую, трудовую, социальную? Все сделано так, чтобы, повышая на жалкие проценты одну из частей, отделываться от стариков прибавками в 100–300 руб. То, как живут сейчас наши пенсионеры, не дает права никому из высших чиновников бахвалиться исполнением социальных обязательств. Ибо низведены так называемые обязательства до нижайшего предела.
Медведев, впрочем, и не брал на себя лишние обременения. Его речи выдавали в нем технического назначенца, лишенного возможности принимать самостоятельные решения. Одним из доказательств тому стало путинское резюме. После решающего голосования президент «уточняюще» продублировал ответы на самые актуальные вопросы, адресовавшиеся кандидату в премьеры.
Неоднократно спрашивали Медведева о ВТО, предлагали ратификацию соглашения с ВТО отложить. «Можно и отложить, ВТО – не самоцель, это правда…» – либеральничал Медведев. Но точку в вопросе о ВТО поставил Путин, показав, кто в доме хозяин:
«Переложить вступление в ВТО мы не можем».
«Можно ли взять из 20 трлн руб. на восстановление электронной базы? – Нельзя».
Так же, как и при отчете в апреле, самое большое раздражение Путина вызвало выступление лидера КПРФ. Путин–Медведев с гордостью заявляли о почти четырехпроцентном росте ВВП. А Г. Зюганов смазал «успех», сказав, что еще не достигли докризисного уровня, «обрабатывающая промышленность потеряла 22%». Плюс – «внешних долгов нахватали на 500 с лишним миллиардов долларов». Реальный сектор проседает, в него нет вложений, в бюджете текущей трехлетки изъято 800 млрд руб. из расходов на здравоохранение, образование и поддержку регионов. Ничего не делается по модернизации, киловатт-час электроэнергии в РФ стоит в два раза дороже, чем в Канаде, похожей по климату на Россию.
«Да, кризис был глубокий, – согласился Путин. – Мы упали больше, потому что у нас однобокая экономика, она 70 лет так складывалась. Да, да… (в сторону коммунистов), не надо махать руками… Потому что наши галоши никто не покупал, кроме африканцев…»
Единороссовские аплодисменты прервали на несколько секунд путинский монолог. Это позволило ему остыть от избытка гневных эмоций, а возможно, вспомнить, что на парад 9 мая опять выкатит советскую технику. «У нас была классная оборонка, – взяв нотой ниже, продолжил Путин. – Мы ею гордимся до сих пор. Первый спутник и первый человек в космосе – это наша общая гордость, достижения советской власти». Но «отсутствие товаров народного потребления» Путин не может простить социалистической системе. Он упорно считает чуть ли не личным прорывом некоторое увеличение ВВП за 20 лет капитализма. Вместо обещанного им же удвоения пресловутого ВВП еще к 2010 году. Что касается отечественных товаров, то их вообще никаких не видать, а от былой оборонки, науки и космоса остались крохи. И никто народу не пояснил, куда все делось?
Долги – суровая реальность рыночной РФ… «Растет долговое бремя», – не отрицает Путин, но «в корпоративном секторе, государство тут не несет субсидиарной ответственности…» Однако президент лукавит. В займы погружаются компании, чьи контрольные пакеты акций находятся у государства. Газпром, Роснефть, Транснефть. В случае критической ситуации расплачиваться по их долгам будет государство из бюджета. Об этом коммунисты неустанно твердят.
Национализация минерально-сырьевой базы, на которой настаивают коммунисты, задевает Путина за живое. Он жестко парирует: «Минерально-сырьевая база – почти то же самое, что природные ресурсы, которые находятся в собственности РФ. Чего вы хотите национализировать? Компании? (Путин выразительно смотрит в сторону коммунистов…). Не забывайте, что там значительная доля иностранного капитала присутствует. Например, «Statoil» – норвежская компания, наш хороший партнер. Не смейтесь!..»
Не нашелся он, что ответить Зюганову по ЕГЭ. Коммунист напомнил, откуда поступила в Россию схема реформирования образования: из Всемирного банка. Россию принуждают готовить потребителя, а не духовно развитую личность. Отсюда – угадайка ЕГЭ, менеджеры и бакалавры вместо инженеров. Хватит фурсенковских «реформ», народ одобрил закон О. Смолина «Образование для всех».
В непримиримой полемике правота была на стороне коммунистов, а власть – в руках Путина. Стороны, что называется, остались при своих.
Парламентская хроника Галины ПЛАТОВОЙ
