2
А все потому, что Кушмылева настороженно отнеслась к образовательным экспериментам, практикующимся в учебном заведении. Да еще и обратилась в СМИ.
Сын Кушмылевой десятиклассник, дочка семиклассница. Вот уже несколько лет она пытается привлечь внимание администрации учебного заведения к следующим, на ее взгляд, крайне важным проблемам. Первая – это курс, который называется «Полезные навыки». Его преподают по одноименному учебному пособию (авторы Романова О.Л., Колесова Л.С., Гречаная Т.Б).
Понятно, что речь идет не об академических знаниях, а о наборе неких практических умений. Люди постарше из названия наверняка сделают вывод, что ребят по этому курсу обучают действительно чему-нибудь важному и полезному. Например, исполнять какие-либо хозяйственные дела, да даже элементарному самообслуживанию. Увы, в компьютерную эпоху даже сельские подростки оказываются зачастую совершенно беспомощными в обыденных для их сверстников еще пару десятилетий назад делах. В новом гаджете разберутся, но ни дров нарубить для походного костра (а то и печки в собственном доме), ни брюки подшить, ни каши сварить.
Раньше всему этому учили в семье, между делом (в некоторых семьях, впрочем, и сейчас так происходит). Но нынче, может, пристало и школе подключаться? Однако, как следует из пособия, курс предполагает развитие совсем другого типа навыков. Целью курса называется «предупреждение употребления алкоголя, табака, наркотиков среди школьников», причем буквально с первого класса. Однако проблема подобных антинаркотических нравоучений (это же касается и секспросвета, которому в урдомской школе также уделяется внимание) в том, что у детей очень часто они вызывают обратный эффект. Будто бы заботливые «дяди и тети» взяли на себя обязанность вместо семьи и родителей объяснять детям, что хорошо, а что – плохо. А на самом деле привлекают внимание к пикантным подробностям. Кушмылева говорит, что дочь ее сначала посещала этот предмет. А потом мама вникла в задания. Вопросы детям задают, например, такие: «Что бы ты сделала, если бы ты нашла шприц с наркотиками?» «Классная работа. Половой акт. Что бы ты сделал, если тебе предложат заняться половым актом?» Повторимся, речь идет о младших подростках.
«Вроде под благим видом, что нельзя делать якобы со шприцом, но детей с 5–7-го класса приучают к мыслям о наркотиках, половых актах… Больше я не разрешила детям ходить на эти уроки. Директор подписал мне заявление и мои дети всегда эти уроки не посещали, сидели в коридоре».
Действительно еще в 70-е годы внедрение подобных курсов в США привело к увеличению и наркозависимых подростков и, например, ранних беременностей у девочек. Залог тому – подростковая психология, любопытство. «Мне 15 – и я еще никогда не занималась сексом. Мне и не хочется. Но все подружки уже пробовали, смеются, что я как маленькая. Что мне делать?» – типичное письмо в журнала для девочек-подростков. А тут не кто-нибудь, авторы учебников подсказывают – причем и речи нет о каких-то «пережитках» типа любви, ответственности, девичьей чести. Нет, вниманию подростка – техника применения презерватива. Или как в пособии «Полезные навыки» – перечень наркотических средств с их названиями.
«В обращении в СМИ я лишь высказала свое отношение к уроку «Полезные навыки», а именно, что в рамках этого курса внимание детей привлекается к теме наркотиков и половой жизни, с чем я лично не согласна, так как полагаю, эффект будет противоположный: вместо профилактики сформируется нездоровый интерес», – объясняет Кушмылева.
Таким образом, по сути, и внедряются в детские умы представления, что половая распущенность или наркотики – обыденное. А значит, нормальное.
Однако формально, как оказалось, школа в своем праве. «Из ответа регионального министерства образования и науки от 28 марта 2017 года следует, что курс «Полезные навыки» допущен к преподаванию Министерством науки и образования РФ. Значит, уроки проводятся и в других школах России. Главная задача курса – формирование у школьников способностей противостоять негативным воздействиям социальной среды. Тема наркотиков там действительно затрагивается. Но о какой пропаганде секса и наркотиков может идти речь, если курс допущен к преподаванию Министерством образования РФ?» – это комментарий Ольги Смирновой, областного уполномоченного по правам ребенка, опубликованный в газете «Правда Севера».
Так что школа в лице директора Додонова (публично выражающего недоумение, в частности, по поводу законодательного запрета пропаганды гомосексуализма среди подростков) в иске против Кушмылевой утверждает, что «детей не посвящают в «тонкости» употребления наркотиков». А суд, повторимся, рассматривает только формальные основания. Министерские грифы и разрешения есть – значит, все в порядке!
Но разберется ли кто-нибудь в ситуации по существу? До расположенного в хвойных лесах на берегу реки Вычегда поселка Урдома от Архангельска 700 километров. Среди четырех с лишним тысяч жителей более 600 – школьники. Сегодня им не надо на перекладных добираться до больших городов, как во времена Ломоносова. В прошлом году в Урдоме открылась новая большая, технически оснащенная школа. Да еще директор оказался экспериментатором – и, очевидно, большим поклонником американской системы образования. В США, правда, в отличие от РФ, единой системы образования нет. Однако в урдомской школе внедрили то, что посчитали нужным и перспективным. Помимо упомянутых «полезных навыков», еще и буквенную систему оценок. Вместо привычной пятибалльной. Такая вот инновация.
Вероятно, в областных образовательных структурах этим весьма довольны – можно отчитаться о передовых методах преподавания даже в глубинке. А Кушмылева и некоторые другие родители опять недовольны. Мол, нет больше понятной и прозрачной оценки знаний. Зато есть начетническое и запутанное накопление баллов, которое учебе никак не помогает.
Кто-то скажет, что на фоне секспросвета и «уроков про наркотики» это мелочь. Само по себе – может быть. Но это еще один шаг на пути удаления родителей от воспитания и обучения собственных детей. Теперь и не поймешь, как твой ребенок успевает, и не узнаешь, что и на каком уровне ему преподают: по утверждению Кушмылевой, традиционных тетрадок, где ведутся регулярные записи, по крайней мере после начальной школы, у ребят тоже практически нет. В основном листочки с заданиями – раздали, собрали. Тоже, к слову, очень по-американски. И даже попасть в школу (чтобы задать вопрос учителям или тому же директору) родителям проблематично – только по заявлению, в целях безопасности. Но все эти меры безопасности, превратившие школы фактически в режимные учреждения, еще как-то объяснимы в больших городах. А какой смысл в них в маленькой Урдоме, где все знают всех?
Впрочем, и в больших городах безопасности это не добавляет, а вот родителей делает для школы фактически посторонними – и даже нежелательными. Но живи семья Кушмылевых в населенном пункте побольше, у них все же был бы выход – перевести детей в другую школу, скажем, более традиционную. Однако в Урдоме другой школы просто нет. И выхода у тех, кто против таких экспериментов, получается, тоже нет. Кушмылевой уже угрожают. В том числе те родители учеников, которых по тем или иным причинам все устраивает (одним нравится, что «модно и современно», другие рады, что не надо ни во что вникать – «пусть детей специалисты учат», неважно – чему), и они желают проявить лояльность к школьной администрации.
«Почти 87 процентов учеников и их родителей, а также законных представителей детей удовлетворены качеством услуг. Об этом свидетельствуют результаты проведения независимой оценки качества образовательной деятельности Урдомской средней школы в 2016 году», – утверждают местные чиновники.
А Кушмылевым неофициально намекают: мол, уезжайте из поселка, а не умолкнете – и детей могут отобрать. Да и сам факт суда – что это, как не угроза и давление? Более того, свидетельство вопиющего непрофессионализма администрации школы, которая не способна разрешать конфликты, а, напротив, усугубляет их – фактически способствуя травле детей и их семьи.
«Если на законодательном уровне не приняты эти уроки, то почему у нас в школе их приняли, и почему губят наших детей? Вот для меня это вопрос», – недоумевает Валентина все о тех же «полезных навыках».
Но почему такими вопросами не задаются в органах образования – что областных, что федеральных? Когда Кушмылева потребовала, чтобы ее детей оценивали по государственной пятибалльной системе оценок, оказалось, что по нормативным актам такой вроде как и не существует. Вопиющее проявление отсутствия сколько-нибудь внятной государственной политики в школьном образовании. И правая рука не знает, что творит левая. С одной стороны, государство запрещает деятельность американского агентства USAID, являющегося спонсором ряда международных НКО, – за антироссийскую деятельность. С другой стороны, по инициативе «продвинутых» директоров в школах внедряют пресловутые «Полезные навыки», разработанные НКО Project HOPE, партнером запрещенной USAID. И попробуй скажи слово против, даже если на кону будущее твоих собственных детей, – засудят!
И все это под разговоры о «патриотическом воспитании молодежи», «скрепах», необходимости в общеобразовательных светских школах преподавать основы религий. Так «секспросвет», «полезные знания о наркотиках» вместе с «законом божьим» окончательно вытеснят из школьных программ научное знание. А в головах детей посеют смуту и нравственный релятивизм.
История показала, что войны выигрывают не только солдаты и оружие, но и учитель. Точнее система образования, способная воспитать знающего, грамотного, а также любящего и готового защищать свою страну гражданина. Но и потерять страну, народ, детей можно даже без «горячей» войны, проиграв противостояние идеологическое. И начинается все со школы – столичной ли, в российской ли глубинке – такой, как архангельская Урдома.
