1ВСНП: не каста и не элита?
Сессию Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) за работой я впервые наблюдал в 1987 г., когда МИД КНР дал, наконец, после 20-летнего перерыва въездные визы корреспондентам «Правды» (мировые СМИ сочли это новым сигналом к нормализации китайско-советских отношений). Впоследствии я побывал на дюжине таких сессий: одним сопутствовало почти летнее тепло, случался и снегопад, но открывались всегда 5 марта. Как и нынешняя, 3-я сессия 12-го созыва (за которой наблюдал из Москвы, через интернет).
ВСНП в политической системе КНР исполняет функции высшего органа государственной власти. Формируемый через выборы, но без межпартийной конкуренции, его депутатский корпус, подобно представительным органам в СССР, был задуман как авторитетный форум, отражающий мнения разных слоев общества (но не «элита» из говорунов-карьеристов и не каста лоббистов). Избираемые на 5 лет, депутаты (около трех тысяч) после сессий отбывают к их постоянной деятельности, а принятие законов (не задевающих конституционные основы) вверяется до следующего марта Постоянному комитету ВСНП (около 130 человек.) Он контролирует работу Госсовета, вправе объявить войну. Но оценивать годовые отчеты Госсовета, бюджеты и план народного хозяйства – дело сессий ВСНП.
Огромный зал Дома народных собраний в такие дни утопает в цветах; кумач знамен и транспарантов как бы переносит вас в ХХ век, когда в речах доминировали слова «революция», «коммунизм». Ныне депутатский корпус – «не слишком красный». Состоятельные люди бывали в нем и прежде (некто Жун Ижэнь, которому новая власть возместила 6 млн долл. за конфискацию фабрик, при Мао был вице-мэром Шанхая, при Дэне – вице-председателем республики). А в 2000 г. была внедрена концепция «трех представительств», по которой КПК стала партией всех слоев народа, и классовые барьеры доступу в нее уже не мешали. Среди депутатов нынешнего состава ВСНП есть «рыночная элита» в 86 миллиардеров, из них три десятка долларовых (другого столь мощного «клуба богачей» в парламентах мира нет). Перед депутатом ВСНП, экс-крестьянином Цзун Цинхоу все украинские олигархи – босяки: Ахметов, Фирташ, Коломойский, Пинчук, Порошенко в складчину едва наскребут 13–14 млрд долл, а у него их то ли 13, то ли 20 млрд…
Есть чему позавидовать
Сессии ВСНП не обходятся без реляций об успехах. Вот цифры из нынешних докладов:
- валовой внутренний продукт (ВВП) достиг в 2014 г. 63,6 трлн юаней (свыше 10 трлн долл.) – на 7,4% больше, чем в 2013-м;
- вложения в железнодорожную инфраструктуру превысили 800 млрд юаней, в 2015 г. будет затрачено столько же;
- на гидротехнические объекты также выделено 800 млрд;
- собран рекордный в истории урожай – 605 млн т зерновых;
- среднедушевые доходы населения поднялись на 8%;
- расходы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (НИОКР) превысили 2% ВВП;
- доля ассигнований на образование превысила 4% ВВП.
На конференции в Институте Дальнего Востока РАН ученые Центра социальных и экономических исследований Китая оперативно обсудили итоги сессии, не упустив из виду и такой вопрос: рост ВВП на 7%, запланированный на 2015 г., заметно ниже, чем в 2001–2013 гг., «не кончилось ли «китайское экономическое чудо»?» Вопрос вроде бы не праздный, ибо экономика Китая волнует не только китайцев; их «чудо» кого-то восхищает или тревожит, а у кого-то пробуждает… комплекс неполноценности. Как у жителя Канска, испытавшего шок в китайском приграничном городке: «Был в Маньчжоули: небоскребы, хайвеи, реальный XXI век. А по нашу сторону границы – богом забытый Забайкальск. Начинаешь стыдиться, что живешь в России».
Статья «Почему русские в Сибири не хотят быть русскими» посвящена «сибирскому сепаратизму», заявившему о себе еще при переписи населения, когда в графе «национальность» кое-кто писал «сибиряк» (вместо «русский»). «Китайская загадка» нам не безразлична. Ее надо честно осмыслить, не сковывая себя какими-либо табу, и вразумительно разъяснить.
Китайское чудо: «модель №1»
…Неологизм «китайское экономическое чудо» возник вне Китая, по аналогии с ирландским, испанским, японским и иными «чудесами», что были растиражированы в мировых СМИ. Под ним имеют в виду новации, начатые по инициативе Дэна Сяопина в конце 1978 г.: за первые 23 «перестроечных» года ВВП вырос более чем в 6 раз, что трактуют как триумф рынка над плановой экономикой. Будто не было в истории КНР чуда почудесней, когда национальный доход учетверился (за 8 лет – в не благих условиях войны с США в Корее).
Тогда появились первые китайские автомобиль, трактор, самолет, началось освоение ядерных и ракетных технологий. С помощью СССР возникли Академия наук, 40 НИИ, системы здравоохранения и образования, порядок охраны труда на производстве. «Скорее Янцзы потечет вспять и рухнет гора Тайшань, чем поколеблется великая, нерушимая китайско-советская дружба», – на моем прощальном банкете в сентябре 1959 г. прозвучал этот тост, тогда традиционный. А над дружбой (и «чудом») клубились тучи: пару недель спустя на торжествах в честь 10-летия КНР Мао и Хрущев не скрывали взаимной неприязни. Из-за их амбиций и рокового стечения геополитических факторов братские державы стали врагами.
Чудеса «№2» и «№3» тоже без нас не обошлись.
Корифеи экономики: «Невозможно понять»
Японское и иные «чудеса» оказались мимолетными, захиреть могло и «китайское №2». Оно выжило чудом, миновав брожение молодежи, недовольство интеллигенции, бунты нацменьшинств, санкции Запада. Кто бы подумал, что через 11 лет Китай нарекут «всемирной фабрикой» (по аналогии с Англией ХIХ в. и с Японией – середины ХХ в.), а корифеи «рыночной идеи» впадут в обидную для их статуса растерянность:
- «К 2040 г. его экономика вырастет до 123 трлн долл. и составит 40% мирового ВВП; экономики США и ЕС будут выглядеть карликами» (нобелевский лауреат Р. Фогель).
- «Ни одна экономическая теория Запада не может объяснить то, что происходит в Китае» (нобелевский лауреат Дж. Норт).
...Корифеев смутили, конечно, не кальки Дэна с ленинского НЭПа, (Дэном запечатленного в 1926 г., когда учился в Москве). «Гайгэ кайфан» («реформа и открытость», как именуют китайцы свою перестройку) – нелинейный процесс, модель «чуда» не раз ломалась. Слова «корифеев» относятся к
4-й модели (что созрела при выходе Китая из мирового кризиса). Понять «китайское чудо» трудно из-за сведения его к банальностям (трудолюбию китайцев и пр.) или уподобления банальностям («чуду» по-японски, например). Не важней ли искать несхожести?
Три из них общеизвестны:
– «заклятая» перенаселенность;
– относительная бедность сырьем;
– техническая и технологическая отсталость.
К примеру, ввоз кухонного инвентаря из КНР за 3 года удвоился, и «рука» толкнула отечественного производителя, компанию «National Presto», распродать остатки, уволить персонал двух заводов в США и умножить… ее же мощности в Китае (бежала туда, где рабочим можно платить меньше).
Нечто новое открыл в 2007 г. американо-германский дуэт ученых (Фергюсон–Шуларик): вовлечение «гайгэ кайфан»на исходе ХХ в. в экономическую глобализацию и в связи с «пузырем» деривативов США.
Блеск и нищета «Чимерики»
...В 1998–2001 гг. ввоз телевизоров из Китая в США рос на 13% в год, спорттоваров – на 16%, металлоинструментов – на 23%. За 3 года сбыт своей мебели упал в США на 21% при скачке ее импорта из КНР на 121%. Множились банкротства, безработица. Протестам мешали ажиотаж потребителей и… «невидимая рука рынка». К примеру, ввоз кухонного инвентаря из КНР за 3 года удвоился, и «рука» толкнула его отечественного производителя, компанию «National Presto», распродать остатки, уволить персонал двух заводов в США и умножить… свои мощности в Китае (сбежала туда, где рабочим можно платить меньше).
«Дуэт» нарек открытый им феномен «Чимерикой» (соединив слова China и America). Обосновал идею наукообразно: мол, благодаря вступлению стран Восточной и Южной Азии в мировую экономику оная впитала 2 млрд новых рабочих, создав «перекос в относительной прибыльности труда и капитала», ибо доходность последнего подскочила на 25%, а стоимость (измеряемая долгосрочными учетными ставками) стала, вопреки экономической теории, падать». Дешевизна товаров, хлынувших в США, «повлекла удержание долгосрочных учетных ставок на заниженном уровне при аккумулировании крупных финансовых резервов в ценных бумагах правительства США». «Дуэт» узрел «совпадение»: валютный резерв КНР рос в среднем по 200 млрд долл. в год, а казначейство США с независимыми агентствами на столько же выпустили долговых обязательств с гособеспечением (220 млрд долл. в 2005 г., 195 млрд – в 2006-м...). Фергюсон нарек всех янки вест-чимериканцами, китайцев – «ист-чимериканцами». Первые, по его характеристике, богачи и гедонисты (среднедушевой доход в КНР – 16% от их уровня). Они управляют бизнесом, финансами, китайцы заняты производством.
– Расточительные янки ненасытны на гаджеты с востока: покупают и покупают, ни пенса не откладывая впрок, китайцы треть своих доходов ссужают потребителям, финансируя покупку ими гаджетов, а себе гарантируя рабочие места.
«Советская карта» Дэн Сяопина
Но почему «дуэт» замкнулся на Китае? И почему именно Китай приобщился к ценным бумагам США? В Индии, Вьетнаме труд тоже дешев, но о «Индмерике» «дуэт» не заикался. Значит, чтобы стать всемирной фабрикой дешевизны, труда мало. Китай должен был отличаться от Японии, Индии, Вьетнама чем-то еще. Уникальное отличие – граница с СССР длиной в несколько тысяч километров.
«Близкий сосед важнее дальнего родственника», – гласит китайская поговорка, и Дэн Сяопин, приступая к перестройке, не мог не озаботиться «проблемой соседей», ибо КНР к тому моменту успела повоевать почти со всеми. Подробности поворота к «оттепели» с СССР раскрыла в августе 2004 г. (по случаю 100-летия «архитектора») «Жэньминь жибао» в статье «Дэн Сяопин и отношения Китая с Японией, США, СССР».
Отправной точкой послужила речь Л.И.Брежнева в Ташкенте 24 марта 1982 г., содержавшая пожелание положить конец вражде СССР и Китая. Летом Дэн Сяопин созвал на дому ветеранов-сподвижников (Ли Сяньняня, Чэнь Юня), дипломатов. Решили «сигнал» принять, сменив акцент в отношениях с идеологии на национальные интересы. Москве предъявили ряд условий нормализации, хотя китайцам она была нужнее. Случайно ли, что «совет мудрых» у Дэна прошел незадолго до его переговоров с Тэтчер по Гонконгу? Не из страха ли перед реанимацией союза КНР и СССР «железная леди» колонию «сдала»?
…Добрососедство тем временем налаживалось. Побывав в 1988–1989 гг. во Владивостоке, Хабаровске, Благовещенске, Уссурийске, Находке, Градекове, Алашанькоу, я писал в «Правду» репортажи о СП с китайцами (фотоателье, харчевнях), бригадах строителей, огородников из провинции Хэйлунцзян, о первых безвизовых поездках. Настороженность из-за Даманского еще не угасла, но желание возродить дружбу оживало.
…Из воспоминаний И.А. Рогачева: в 1992 г., когда стал послом РФ в КНР, западные дипломаты его уверяли, что Китай «обречен на коллапс – экономический, финансовый, социальный... Уже в ближайшие годы». Пустое злопыхательство? Вряд ли. Ведь драму 1989 г. на Тяньаньмэнь породили неудачи «нэпа по-китайски», усилившие социальное неравенство, коррупцию. Еще в 1982 г. Дэн заметил у своего детища изъян: «Не прошло и двух лет, как мы проводим политику внешней открытости и оживления экономики, а у нас уже поддалось разложению довольно-таки много кадров, – ужасался он на совещании в ЦК. – Если с этим не бороться, политика открытости во вне и оживления экономики потерпит крах». Вс. Овчинников, очевидец драмы на Тяньаньмэнь подтверждает: «Главной целью молодежных манифестаций тогда были не права человека и демократические свободы, как утверждают западные СМИ. Демонстранты осуждали негативные побочные последствия реформ, начатых Дэн Сяопином…»
В январе 1990 г. замгоссекретаря США Игльбергер указал, что у Вашингтона отпала нужда подлаживаться к Пекину в ущерб Тайбэю. ВВП Китая в 1989–1990 гг. рос лишь на 4%. Выпуск ширпотреба, за годы реформы расцветший, обернулся перерасходом сырья, затовариванием складов, рассказал советник нашего посольства весной 1993 г., когда я прибыл в Пекин собкором «Правды».
Но пришел март 1996 г., и на очередной сессии ВСНП премьер Госсовета Ли Пэн объявил: за 8-ю пятилетку (1990–1995 гг.) ВВП Китая… вырос на 12%! Рекорд за минувшие 17 лет «гайгэ кайфан» (и на 4,08% выше, чем в 7-й пятилетке)! Вмешалось ли в экономику КНР что-либо новое, аналитиками не учтенное? Да, на исходе 1991 г. распался СССР, и вдоль границ Китая с РФ и Средней Азией возникли гигантские «черные дыры» с гибнущими системами жизнеобеспечения, деградирующей экономикой.
…Насчет гибели СССР китайцы не раз высказывали сочувствие. Как изъявление его воспринимал я воскресные спевки в парке Диншань близ императорского дворца: с одной стороны Угольного холма доносились песни о Мао, с другой звучали «Катюша», «Вставай, страна огромная!». Ветераны пели по памяти, молодым давали за пару юаней тексты, отпечатанные на принтере. Но расхолодил такой эпизод: мы с женой расчувствовались, подпевая, а в антракте протолкался к нам незнакомец: «Вы из Москвы? Могу организовать партию пуховиков...»
В роковое время верховодят не чувства, а прагматизм и интересы – личные, групповые, национальные. В момент коллапса СССР Китай тоже бедствовал. И чем горше жилось брошенным на произвол судьбы дальневосточникам, населению Средней Азии, тем выше были его шансы выпутаться из беды.
…Уже в 1982 г., «услышав» ташкентский сигнал Брежнева, Госсовет КНР постановил возобновить приграничную торговлю с СССР, а год спустя утвердил «Пять самостоятельностей» («Временные положения о мерах регулирования приграничной торговли в малых объемах»). Власти провинции Хэйлунцзян кипели энергией, решив с 1991 г. перейти от приграничной торговли «к экономике, ориентированной на внешний рынок». Пекин в унисон огласил три десятка указов по налоговым льготам для предприятий, причастных к связям с Россией. В 1993 г. товарооборот провинции с нашими регионами достиг 25% всей торговли КНР и РФ!
К моменту распада СССР «советская карта» Дэна Сяопина, можно сказать, институционально подготовила выход китайцев на постсоветское пространство, что выручило их в трудные годы, последовавшие за драмой на Тяньаньмэнь. По ходу «странной» 8-й пятилетки Китай не просто проскочил «ухабистый участок» своей перестройки, но и определил внешнеэкономический курс на перспективу.
...Анализируя парадокс удешевления капитала при росте его прибыльности, «дуэт» не додумался, что сила «Чимерики» – в дешевизне не только рабочей силы Китая, но и сырья с постсоветского пространства. Возьмем монопсонию («рынок одного покупателя», диктующего цену). В 2007 г. куб соснового кругляка в Забайкалье стоил 72 долл., а въехав в Маньчжоули, – 165 долл., в «глубинке» – 200 долл. Даже не будь труд китайцев дешев, мебельщики США конкуренцию проиграли бы. Монопсониия внедрилась и в торговлю нефтью, удобрениями, даже космическими секретами.
Прожило «чудо №3» полтора десятилетия (задействовано-то было еще до того, как Фергюсон с Шулариком навязались в «крестные»).
Проказы «невидимой руки»
…Только-только открыли, и пора закрывать! Открыв наполовину, не могли налюбоваться. В СССР это оценили бы как неоколониализм, Фергюсон же – с оговоркой, что подразумевает лишь экономику, – каких только метафор не насочинял: «США и КНР для меня – не две страны, а одна. У Чимерики – 13% земной суши, четверть населения Земли и треть мирового производства», – писал в статье «Покупайте чимериканские товары» (март 2007г.). Сам придумал эпиграф: «Как в счастливом браке, различия США и КНР дополняют друг друга». А наведавшись к «китайской родне» в августе 2008-го, не скрыл разочарования: небо Чунцина заволокло смогом, Янцзы замусорена. «США воюют с терроризмом, Китай – с природой», – съязвил в статье «The End of Chimerica». Но не от смога впал в депрессию, от мирового кризиса (о коем уже знал, китайская же «родня» не догадывалась).
…Еще когда он витал мыслями в «семейных ценностях Чимерики» (в 2007 г.), «невидимая рука рынка» дала маху: из-за финансовых пузырей, набухших при глобализации, пал крупнейший в мире инвестиционный банк «Леман бразерс» (полтриллиона долл. – фонды, 26 тыс. персонал). Осенью 2008 г. кризис рассыпал «Чимерику» как карточный домик.
«Мобилизационная модель в рыночном исполнении
«Крупнейший производитель компьютеров в Китае сокращает штаты», «Lenovo уволит 2500 человек», – гласили ноябрьские заголовки газет. Вашингтон гневался: «Из-за торгового дефицита с Китаем США за три года потеряли 2,7 млн рабочих мест». «У нас из-за ваших «пирамид» за три месяца осталось без работы 20 млн рабочих-мигрантов», – отвечал Пекин. «Оазисы» экспортного производства обуви, компьютеров, игрушек на восточном побережье КНР обезлюдели, миллионы крестьян добивались обратных билетов.
Пик драмы пришелся на ноябрь. И именно ноябрь даровал надежду: не дожидаясь сессии ВСНП, тогдашний премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао провозгласил: для переориентации экономики на внутренний спрос выделено 4 трлн юаней (т.е. 650 млрд долл. – 16% годового ВВП)!
Прокладка шоссейных и железных дорог, строительство жилья «впрок», возведение дамб, начатые в КНР, эксперты приравняли к Новому курсу Ф. Рузвельта (применившего в 1930-е гг. кое-что из советской плановой системы). Но Рузвельта там теперь не было. В статье «Почему китайский капитализм оказался эффективней американского» Time в январе 2011 г. писал: «Китай оказался более способен, чем США, преодолевать последствия капиталистических кризисов. Меры бюджетного стимулирования, принятые Пекином, – масштабнее и гораздо эффективнее».
К этому стоит добавить нечто, чего Рузвельт не делал (и сделать не мог): на очередной сессии ВСНП (марте 2009 г.) из уст одного из замов Вэнь Цзябао прозвучали загадочные слова о том, что мировой кризис принес Китаю не только бедствия, «но и шансы». Какие именно, показала потом статистика: за пять «счастливых» лет (2003–2007 гг.) инвестиции КНР за рубежом составили 68,7 млрд долл., а в кризисном 2009 г. – 56,7 млрд, в посткризисном 2010-м – 68,8 млрд. Т.е., сопутствовавшее кризису резкое падение мировых цен Китай использовал для скупки множества предприятий по добыче сырья на всех континентах: таковы черты «Нового курса» по-китайски.
Самая серьезная из похвал Китаю была от Ф. Фукуямы – того самого, что провозгласил на исходе ХХ в., под впечатлением сноса Берлинской стены и агонии СССР... «конец истории»: «То, чему мы, вероятно, свидетели, – не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории, но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления», – рассуждал он. Но в начале 2011 г. вдруг выходит в «Файнэншл таймс» его статья под заглавием «Демократия США мало чему может учить Китай». Как «предупреждение о том, что китайская модель, говоря языком Дарвина, способна лучше приспосабливаться к условиям среды, чем любая свободная страна», истолковали коллеги-либералы фактический отказ Фукуямы от его бредней насчет «конца истории».
…Вопросу, «не кончилось ли «китайское экономическое чудо», что прозвучал на упомянутой научной конференции в ИДВ РАН, требуется уточнение: о котором конкретно «чуде» речь? Если о том, что основано на дешевизне китайского труда и сырьевых ресурсов постсоветского пространства (3-м по счету), то да, оно исчерпано. А цифры ВВП за 2014 г. (и на 2015-й), названные на недавней сессии ВСНП, означают: мобилизационная – по сути, перенастройка экономики – идет как задумано. Ноябрь 2008 г. мог бы войти в календари как старт «чуда №4».
«Одна полоса и один путь»
…Четверть века начиная с «лихих 90-х» власти РФ вкупе с олигархатом гробили реальный сектор экономики, гнобили великое достояние социализма, советскую систему здравоохранения, но задел был столь силен, что жизнь в ней еще теплится и уровень ее по сей день – предмет мечтаний для сотен миллионов китайцев, что в те же четверть века шли от победы к победе. Это видно (читая между строк) из ряда результатов их плана и бюджета за 2014 г. и из задач на 2015-й:
- среднедушевая норма финансирования основных видов услуг общественного здравоохранения повышены с 30 до 35 юаней (т.е. всего-то на 50 рублей в год. – А.К.)
- безопасной питьевой водой в 2014 г. обеспечили свыше 66 млн сельского населения, в 2015-м предполагается решить эту проблему еще для 60 млн человек (сколько миллионов останется за чертой, умалчивается. – А.К.)
- заложены начала системы скорой медицинской помощи…
Кое в чем установки сессии ВСНП совпадали с тем, что мы слышим из уст В.В. Путина или на заседаниях Думы (разница с китайцами у нас, как увидим, не столько в словах, как в конкретике дел). Бюджет, как и у нас, принят с дефицитом. Там тоже требуют послаблений среднему и малому бизнесу. Тоже налицо реверансы перед «невидимой рукой рынка»: «Полностью выявим решающую роль рынка в размещении ресурсов!» – такие слова звучали на сессии ВСНП не раз. Но «изюминка» была в другом:
- прямых зарубежных инвестиций использовано на сумму 119,6 млрд долл. (1-е место среди всех стран мира в 2014 г.);
- прямые инвестиции Китая за рубежом в 2014 г.: 102,9 млрд долларов.
То есть полученные извне и направленные во вне капиталовложения почти равны! Сей факт косвенно взаимосвязан с установкой, именуемой «Одна полоса и один путь». Речь здесь – об экономической зоне вдоль сухопутного «Нового шелкового пути» и о «Морском шелковом пути XXI века». Вот где сосредоточены перспективы становления КНР как мировой державы, перехода ее экономики к модели «чуда №5». Рельсы скоростной трассы протянутся от порта Ляньюньган на восточном побережье через Казахстан, Россию до голландского Роттердама (длина – 10 900 км). Параллельно пройдет автобан (от Ляньюньгана до Санкт-Петербурга – около 8,5 тыс. км). Намечено завершить работы в 2018 году.
«А как же Владивосток, Транссибирская магистраль, БАМ, Севморпуть? – спросит читатель. – Неужто конкурентам помогаем?»
- «Тихий океан – это Средиземное море будущего» (Герцен);
- «Важнейшим городом на Дальнем Востоке, безусловно, является Владивосток». (Нансен).
Эти цитаты приведены в очередном номере журнала «Проблемы Дальнего Востока», что содержит две публикации по проблематике трансконтинентальных транспортных коридоров. Слова Герцена оказались вещими (полюс опережающего экономического роста в мире в самом деле сдвигается в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона). А мысль Нансена испытания временем не выдержала: в 2011 г. во Владивостоке обрабатывалось 24,3 млн т грузов, к 2030-му сей показатель хотят удвоить, а среди китайских портов уже сейчас 20 способны обрабатывать по 100 млн т и больше.
Распад СССР и последующие кризисные явления в экономике России, процессы дезинтеграции на постсоветском пространстве привели российскую транспортную инфраструктуру в скверное состояние: в 2013 г. уровень износа основных фондов достиг 86%. Оформление импортных грузов в контейнерных портах длится неделями (в мире в среднем – 1 день) Стоимость разгрузки одного контейнера – около $50, у нас в порте Восточный – $140.
«Российскому руководству пора отказаться от упования на геополитические, ресурсные, транспортные и иные преимущества, якобы автоматически гарантирующие ей роль державы, влиятельной в данных регионах», – отмечено в одной из цитируемых статей.
…Делам международным в докладах уделялось меньше внимания, чем на предшествующих сессиях. Зато премьер Госсовета Ли Кэцян высказал весьма важную в современной обстановке директиву: «Тщательно проводить мероприятия в честь победы народов мира над фашизмом во Второй мировой войне и в то же время в честь 70-летия победы китайского народа в войне Сопротивления японским захватчикам, сообща с международным сообществом оберегать плоды победы во Второй мировой войне и международную справедливость».
Андрей КРУШИНСКИЙ
