Свинопас

Внучка Аля звала брата в районный центр – она на рынке там торговала и пообещала рубщиком мяса его пристроить. Но баба Шура воспротивилась: где он жить-то там будет, если сама внучка комнату снимает? Але вот пришлось покинуть родительский дом в поисках работы. 

Есть у бабы Шуры еще и сын Сергей. Он живет с семьей в другом городе, но и там сейчас работать негде – многие предприятия закрылись. Пишет, что собирается отчаливать в другие края на заработки. Куда? Еще не решил. Так что и на него надежды никакой нет. 

Бабу Шуру сон не брал – все о Сашке думала. Правда, летом он ей огород вскопал, картошку, овощи посадил, поливал-ухаживал, дров на зиму заготовил, травы для козы запас достаточно. А дальше-то что делать? Иные деревенские, бывшие колхозники, у кого силы есть, к местному частнику-богатею в работники нанялись. Они и присоветовали Сашку туда же определить. 

Хозяин Яков Фомич взял его к себе в услужение – на скотный двор, за свиньями ходить. И заделался внук свинопасом и скотником. Работа тяжелая. Возвращался Сашка домой усталым, даже про собственный ноутбук, что из города привез, на время забыл. Приходилось бабе Шуре старенькую баньку все время топить, чтоб внук смог, придя с работы, отмыться да хоть немного отдохнуть. 

А что будет дальше? Какая судьба ждет внука? Так вот на всю жизнь свинопасом у барыги хозяина и останется? Эти мысли сверлили голову, не давая уснуть. 

Деревенский барин-мироед – из тех, кому сейчас по всей стране зеленую улицу умостили, – скупил у колхозников земельные наделы. Ясное дело, он себе не промах – все, что можно, из работяг-баранов выжмет, платя при этом копейки. Как там у Н. Некрасова-то?.. «С таких трудов копейками живется нелегко!..» Страна на двести лет назад отскочила, во времена господ-нанимателей и холопов с горькой долей погрузилась. Как едко бичевал их Салтыков-Щедрин! И вот такая доля в нашей рыночной Эрэфии преподносится чуть ли не образцом жизнеустройства. И как это несовместимо с жизнью самой бабы Шуры, которую она все время вспоминает! 

 

Помнит, как более полвека назад приехала она после окончания Краснодарского училища механизации в колхоз, ставший ее судьбой. Здесь нашла она и свое место в жизни, и личное счастье. Встретили тогда ее хорошо, квартиру подыскали. Правда, к трактору сперва не подпускали, как и подругу Нину, тоже прибывшую сюда по направлению. Ребятам, таким же выпускникам, машины доверяли, а им, девочкам, нет. Словно они слабее. Обиделись тогда подруги и сговорились всех удивить. Ночью пробрались в мастерскую – и давай узел собирать. Какой тут шум поднялся! Бригадир боялся выговор схлопотать. А им хоть бы что – не страшно. Узел-то почти готов. Работа эта считалась мужской, а они, девочки, доказали, что не слабее ребят. 

Поначалу было мало механизации – после войны страна еще не совсем оправилась, не было средств, металла. И все шло на ура. Раскопали они с Ниной целый «клад» – ржавую штангу да два колеса. Почистили наждаком, в керосине помыли – вот тебе и подъемный механизм, чтоб детали передвигать. Бригадир был доволен – назвал их головастым людом. И главное – вскоре к трактору подпустили, а то все на посылках были – поди, подай, прикрути, привинти… Девчата обрадовались, что им наконец-то машины доверили. 

А вот в ночную только ребят посылали. И опять стало обидно: почему только ребятам можно? Девочки тоже смогут. Бригадир сдался: «Только не трусьте! Если что, сигнальте!» 

Конечно, было страшно ночью под фары тракторов поле бороздить. Земля с небом сливается. Полная чернота! Шура в руль вцеплялась и работала, работала, не спуская глаз с фар. Хотя от страха зуб на зуб не попадал. Это когда было впервые, а потом ничего, привыкла. Шура за то поле пятерку заработала. Это ребята придумали: ставить за работу отметки. Решили все отметки за первую посевную собрать и в свое училище послать. 

Хотя двойки тоже появлялись. Целая смена даже получила неуды. А дело было так. Ребята с утра удобрения возили, даже не обедали. И норму почти выполнили. Но агроном, как увидел их работу, схватился за голову. Оказывается, они торф-то не на то поле возили. Конечно, если бы ребята хорошо разбирались в почве, такого бы не произошло. И агроном тогда пообещал всех в кружок по агротехнике записать на зиму. Словом, всякое бывало – трудностей хватало. 

Зато кукуруза, что все вместе сеяли, так вымахала, и особенно на их поле, что нырнешь – и тебя не видно. Убирали ее комбайном, который вместе же и собирали. Комбайнер условие поставил: обеспечить транспортом – и ни минуты простоя! Послали шофером и Шуру с тележкой-самосвалом, а парень, увидев ее, раскричался: «Не нужны неопытные, с ними только и жди ЧП!» ЧП и вправду случилось – Шура на своей тележке всех шоферов обогнала. 

Так и работала на тракторе. А когда на ферме стало не хватать доярок и председатель колхоза попросил ее пойти туда в помощницы, согласилась. И появилась у нее новая профессия. А бригада механизаторов к тому времени пополнилась уже новичками. 

Как-то подлетел к ней бригадир: «Пляши! Сейчас обрадую». И вынимает газету. А там о ней целая статья. Не знала, куда от смущения и деться – ничего ведь особенного не сделала, просто трудилась на совесть. Но статью как память, как дорогую часть своей жизни все-таки сохранила. 

А сейчас вот за внука душа болит так, как никогда раньше не болела, разве только когда мужа похоронила… 

…Перед выборами, хоть в деревне и осталось всего-то два-три десятка домов, завалили их листовками с портретами кандидатов в депутаты – на всех заборах понавешали. Одну листовку баба Шура для себя отложила, кандидата от КПРФ. Потому что только коммунисты, так думает баба Шура, понимают людей и заботятся о молодежи – при советской-то власти всем давали профессию. 

Попалась на глаза и листовка с портретом хозяина-господина Сашкиного: крупное лицо, уверенный взгляд, лоб с залысинами… 

– Баб, он нам всем, кто на него пашет, приказал голосовать только за него. Говорит, нам же от него больше пользы будет… 

– Это какой такой пользы, например, для тебя? – встрепенулась баба Шура. – Из свинопасов в курятник переведет, что ли? А себе еще больше земли захапает да новые заборы понаставит… (Такая вот мода со времен лихомана Ельцина пошла: частника-крадуна, прихватизатора, в депутаты возводить, чтобы он над народом больше власти имел, и прикрывать его.) – И вы что, дураки, и вправду ему подчинитесь, за него голосовать будете? Ты-то хоть не позорь имя наше! А если боишься, что выкинет он тебя, – плевать, что-нибудь придумаем. О профессии своей надо думать. А не свиней барыге растить. 

…Выложив все это Сашке, баба Шура пошла к соседке Елизавете Ивановне душу излить, о жизни хорошей вспомнить. 

…Лиза тогда бригадиром полеводов была. И сколько всего тогда в их деревне было: сельский клуб, магазин, медпункт, изба-читальня, новый скотный двор, механическая мастерская, овощехранилище. И все это не без усилий сельских и районных депутатов делалось. А какая сегодня польза от этих депутатов? Как расхищали землю, так и расхищают, и лес тоже. Школы и медпункты закрыли. А ведь все это на глазах у депутатов, якобы народных избранников, происходит. Деревня умирает, поля бурьяном зарастают. И депутаты тут ни при чем? И кому они нужны – эти единороссы! Знай только кнопки нажимают и по мелочам хлопочут. Всеобщей беды, что губит село, они не видят. 

Многие вообще голосовать теперь не ходят, несмотря на разные приманки-обманки. Правда, есть и такие, кто голосует и все еще чего-то ждет от власти. Богачи-нувориши, конечно, получат от власти свое – с ними все ясно, а вот трудягам, «детям войны», пенсионерам чего от этой власти ждать, если жизнь их под откос идет? 12 тысяч деревень, тысячи коллективных хозяйств исчезли с лица земли в стране. И что? Думают ли депутаты, как их вернуть, как коллективный труд утвердить? Нет, конечно. Они в основном законы лепят в интересах частника-богатея. 

 

Конечно, в нашей братской стране, Украине, еще хуже – жить страшнее. Там в своих же братьев с Донбасса стреляют. Фашистобандеровцев вооружают. И за этих убийц голосовать в Верховную раду? Выходит, депутатами у них станут объединившиеся в новые партии убийцы. Неужели им отдадут власть, и возмездия за убитых не будет? – с болью печалились соседки. 

Вот и Россию вместо этих бандерофашистов наказывают – санкциями бьют. Правда, правители наши наконец-то заговорили, что надо, мол, на Запад не надеяться, а свое производство поднимать. Так чего же раньше-то его опускали? Страну разорили, и столько молодежи за рубеж утекло! Да и как поднимать ее собираются? На частника, что ли, опять надеются? Так он страну не накормит – это жизнь уже показала. 

К колхозам надо возвращаться. Равняться на тех немногих, что не дали себя разорить и продукцию для страны производят. В колхозы, а не в праздники да развеселье всякое денежки надо вкладывать. И главное – в профессиональное обучение молодежи. 

«Нам бы да в депутаты! – рассмеялись, наговорившись, соседки. – Ой, да не потянем уже, силы не те. Так хоть бы просто к народу прислушались». 

…Рано утром, задав козе корм, пока Сашка еще спал (баба Шура приказала ему к богатею Якову Фомичу больше не ходить), снарядилась она в неблизкий путь, километров в шести от их деревни, к председателю сельсовета, чтобы помог мальца на работу определить и к нужному делу пристроить. 

Подумав, Егор Иванович сказал:

– А что? Есть у меня для него дело… Почтарка наша Зоя расчет берет – тяжело ей с больными ногами по деревням-то с почтой бегать. Вот в почтальоны пойдет твой внук? 

– Думаю, пойдет, Иваныч. Не сомневайся, он справится… Все лучше, чем на пузыря Яшку горбатиться. Как-никак к нужному для людей делу будет пристроен… 

Поблагодарив председателя сельсовета за отзывчивость, баба Шура отправилась в обратный путь. И он уже показался ей не таким утомительным.

 

А. ЗАСИМОВА 

г. Пушкино, 

Московская обл.