3Не прибавка к зарплате, а вместо этого новая техника с обеспеченным ею ростом зарплаты. Так предлагал председатель колхоза «Власть Советов» Саракташского района Петр Васильевич Ратиёв на годовом отчетно-выборном собрании. И колхозники принимали такое решение. В тисках опустошительных капиталистических «реформ» они направляли всякий спасенный рубль во благо общины и каждого ее члена.
С тем и живы. В Оренбургской области, как и в целом по стране, заброшена треть посевных площадей, а колхоз не только не потерял ни гектара, но и заботливо использует ближние осиротевшие поля разграбленных прихватизаторами хозяйств.
В сегодняшних сельскохозяйственных организациях страны и области лишь пятая часть имевшегося здесь скота уцелела от ножа «реформ». Но и под их гнетом колхоз «Власть Советов» выстоял. В 1990 году коллектив имел 2000 голов крупного рогатого скота, а сегодня – 2300 голов. Увеличены валовые надои молока.
Это единичный пример выживания крупного товарного хозяйства при этом хоть с небольшим развитием растениеводства и животноводства. С полным основанием сегодня отмечается как достижение уже то, что почти в каждом районе держится из последних сил на плаву хотя бы одно, а то и несколько общинных предприятий. Они цепляются не только за посевы, но и за скот, в основном за коров, и сохранили значительные стада. Только благодаря им в сельскохозяйственных организациях по стране и области уцелела пятая часть крупного рогатого скота – тоже успех. Эти предприятия – осколки бывших колхозов и совхозов, но именно им страна обязана тем, что еще хоть кое-где слышится мычание коров и голоса других видов скота. Новоявленные монополии впиваются в землю только за легкой прибылью и потому зачастую не связываются с затратным и убыточным животноводством.
Сегодня в стране числится более 7000 работающих сельскохозяйственных производственных кооперативов. Значительная их часть приняла двойное название: кооператив-колхоз. Отдельные общины сохранили верность изначальному имени: колхоз. Труженики нашего совхоза имени Ю.А. Гагарина и при его государственной собственности чувствовали себя хозяевами на своей родной земле, так что в ходе кампании приватизации волею большинства сменили только вывеску и провозгласили кооператив-колхоз имени Ю.А. Гагарина.
По-прежнему на площади рядом с правлением стоит на постаменте истребитель, на котором учился летать первый космонавт планеты Ю.А. Гагарин. Однако изменения произошли в отношении к нам государства. Связали крылья людям в их стремлении к новым высотам, к улучшению жизни для себя и своих детей. Трудящиеся придавлены тяготами «реформ» и лишь огромными усилиями сберегают производство.
На бумаге вроде бы допускают кооперацию на селе. Даже принят закон о сельской кооперации. В обстановке продолжающегося разрушения крупного товарного сельского хозяйства нужда заставила заговорить о кооперации личных подворий, этого ныне заветного частного сектора, который оставляли в покое и при сплошной коллективизации. Сегодня это гордость и козырь государственной статистики, которая показывает, что удельный вес личных приусадебных участков неуклонно растет и, например, уже превышает половину в животноводстве всей страны. Вот вам торжество частной собственности! И молчок, что гибнет село в целом при опережающем и преднамеренном уничтожении бывшего общественного хозяйства.
Поневоле приходится хвататься за соломинку. В программах, «дорожных картах» (боже упаси сказать «планах») вписана строчка о сельских кооперативах. Куда по «дорожной карте» едем? Буксуем. В отчетах местных ведомств из года в год – ничтожно малое число кооперированных подсобных хозяйств с их крохотным вкладом в экономику.
А между тем живущие на земле и болеющие за нее работники делают из исторического опыта России коренной вывод: сегодня поднять село без кооперации невозможно. В прошлом и в нынешнем году в апреле состоялись первый и второй съезды сельских кооперативов страны. На первом из них министр сельского хозяйства Н.В. Фёдоров с гордостью напомнил, что век назад по размаху работы русская кооперация была первой в мире, и посетовал: «Здесь так и просится грустное изречение: раньше были времена, а теперь…»
А теперь безвременье, когда и при бравурном продолжении речей министра Н.В. Фёдорова и приветствиях от главы правительства Д.А. Медведева сельской кооперации не возвращается ее историческая роль, прежде всего из-за отторжения властью ее как общественной формы собственности. Пожалуйста, по старинным обычаям деревенской помощи благословляем домохозяев сообща поехать на базар, устроить складчину и купить по очереди тулуп и т.д. Теперь всё это предлагается по-инновационному: прозябающие в деревне пенсионеры и оставленные без работы их дети и внуки должны учредить снабженческо-сбытовой, кредитный, потребительский и еще какой-нибудь подобный кооператив и на услугах друг другу внести вклад в удвоение ВВП страны.
Но только не вспоминайте о колхозе.
А он не забывается. В приведенном в начале примере сохранили и его название «Власть Советов», при которой в ногу со временем развивали многоотраслевое сельскохозяйственное производство. Отсюда – деньги. И не слыхали про кредитный кооператив, а на средства из колхозной кассы построили среднюю школу, детский сад, фельдшерско-акушерский пункт, Дом культуры, дома для колхозников, водопровод, дороги и многие другие бытовые удобства.
С тех пор положение в стране изменилось, и не к лучшему, но здесь под руководством председателя Петра Васильевича Ратиёва сумели не только сохранить, но и сделать шажок в развитии колхоза – производственного кооператива, который соединяет в себе все изобретаемые ныне обслуживающие кооперативы, то есть остается крестьянским миром, сельской общиной. Теперь по законам «рынка» колхоз вправе сбросить с себя все помимо бизнеса.
Однако артель не отказывается от себя. Не сбросила на погибель, например, свой сельский водопровод – и колхозники по-прежнему дома купаются в бесплатной воде. Недавно колхоз бесплатно предоставил дом для участкового полицейского – безопасность жителей дороже денег. Поддерживает и все другие сферы жизнеобеспечения села, потому что сохранено производство на кооперативных началах.
Сказанное можно дополнить примерами из практики нашего и многих других подобных коллективных, народных предприятий. При всех их потерях из-за инновационно-феодальной политики в стране они подтверждают передовой опыт сплошной кооперации сельскохозяйственного производства в наиболее развитых странах Запада. Наши «реформаторы» копируют всё, что им приказывают и навязывают хозяева ВТО. Но передать лучший опыт там не заинтересованы.
А наши благодетели заинтересованы лишь в том, чтобы жители еще уцелевших деревень не докучали власти и были довольны на подножном корму, для чего веселей собраться кучкой соседей и отчитаться за кооператив. Через десяток лет можно и съезд провести, а там и второй, участники которого заметят: «За год между съездами сельская кооперация стала значительно слабее».
Однако кооперация способна вновь стать могучей силой возрождения сельскохозяйственного производства и всего сельского мира. Эту выстраданную народом истину заново открывают для себя руководители и специалисты сегодняшних крестьянских общин на основе своего многотрудного опыта. В адресованных власти проектах резолюций и концепций они делают важнейший государственный вывод: «Нельзя упустить также и геополитическое значение сельскохозяйственной кооперации, которая должна сыграть свою роль в сохранении населения на сельских территориях и предотвращении запустения отдельных регионов страны».
Для этого необходимо, чтобы власть считала эту задачу своей.
Владимир ПУЗИЙ
